Германия 2014: Замки

  Сегодня кажется, что эта сказка была уйму лет назад...Уже завтра я буду любоваться совершенно другими пейзажами... Но Германию после прошлогоднего путешествия я полюбила навсегда, особенно Баварию. Лелею мечту о повторном визите, может быть на Октоберфест или весной, хочу полюбоваться весенними гористыми склонами в окрестностях Мюнхена.

Золотая осень: Спб 2014, День

По правде сказать, пасмурность Питера накрыла нас лишь во второй половине второго дня. За несколько часов город стал суровым, зимним и ветреным. Эта фотография сделана как раз в этот момент, хотя остальные 120 фотографий солнечные, осенние, теплые, как в прошлом посте. Но эта картинка мне показалась очень питерской, как и следующая. Дальше же градус фото повышается...

Самая важная комната в доме

              Случается, я задаю людям ни с того ни с сего странные, по их мнению, вопросы. Ну, знаете, сидишь на работе, никого не трогаешь, кофе бодришься, булку уминаешь, и тут: "Ясь, а какая комната в доме главная?". Со стороны может показаться,  что если она не ответит на этот вопрос, то булку я так и не дожую, кофе остынет, и мой кривой мысленный поток так и не вернется к еде. Поэтому Яся обычно смиренно отвечает... У нее уже на меня положительный рефлекс, как на душевнобольную: зачем мешать человеку завтракать, когда можно сказать "Зал".

Плох тот читатель, который не мечтал бы стать писателем: Раунд 2

Письмо десятилетнему себе...

 

       Писать письмо человеку, которого ты совершенно не знаешь, чудовищная каторга. Темы таких писем изначально предопределены:  пылкая влюбленность, жалостливая просьба, наезд (я, знаете ли, люблю так наехать на начальника транспортного цеха и тп). Вот моя мама смогла бы написать мне письмо, будь мне хоть три года от роду (и она бы мне точно сказала, не лезть голышом в таз с горячей водой). Насколько мне позволяет реконструировать события ммм... многолетней давности девичья память, мои десять лет пришлись на пятый класс. Главными моими развлечениями в то время были сборы фантиков (Love is... до сих пор в моей коллекции), полное игнорирование мальчиков как достойного пола (с ними можно только сражаться, соревноваться, насмехаться, и влюбляться в тех, кто постарше) и драки с братом (нынче я, конечно, оставила сие занятие, то ли от безграничной любви, то ли от его огромной физической мощи). Посему, единственное, что я могу написать в записке себе десятилетней (моя непоседливость не позволила бы мне дочитать полноценное письмо), это дать пару советов. Итак:

1. Не нравится имя - трансформируй, мало ли на свете "солнышков" разных...

2. Сними со своей головы этот розовый пушистый ком, пойди в лес и верни шубу гламурной ежихе.

3. Запомни "Бьют-Беги!". Вернее, сначала дай сдачи, потом беги.

4. Кидаться мельными тряпками друг в друга, это не единственная достойная игра для мужчины и женщины. прояви фантазию.

5. Настоящие леди приходят домой после прогулки с букетом полевых цветов, а нес опилками в карманах и "прикольно досточкой", говоришь, говоришь, как в песок.

6. И самое главное, найди, найди этого чудного мальчугана, который написал тебе ту самую "валентинку" на английском.  Здесь поисковая зона ограничена хотя бы рамками школы. Дальше хуже. Дальше весь мир. Поди пойми, куда податься. 

Монолог ложки.

- Так, что у нас сегодня на завтрак? О нет, только не арахисовое масло! Все равно, что ковырять мной строительную замазку – те же цвет, запах и консистенция. Вкус, наверное, тоже. Засыхает намертво, не представляю, как они будут меня отмывать.

- Меня несут не в раковину…странно… открывают шкаф – что это? Мусорный бак? Вот так теперь обращаются с ветеранами своего дела! Я ведь не какая-то пластиковая одноразовая ложечка, за что так со мной? Ну и хозяева… лень отмывать, а есть вам не лень??? Я требую адвоката!

- Дверь захлопнулась, темнота. Так, что тут у нас? Ого, да это целое кладбище грязной посуды. Привет, ребята, за что сидим? Ха-ха! Чего это вы такие неразговорчивые? Перед смертью не назвенишься, да, кружечки? Тарелки, ну а вас-то за что сбросили со счетов? Хлебный нож  тоже здесь… для людей ничего святого не осталось. В общем, не знаю, куда я попаду – в посудный рай или ад, но компания у меня шикарная!

- Слышу странное журчание, рокот все нарастает… Сверху полилась горячая вода, ничего себе! Прямо очень горячая! КИПЯТОК!! О, а вот и пена. Пенная вечеринка, ребята, танцуем! Ой, в глаза попало мыло… снова водой окатили… горячий воздух. БИНГО! ДОШЛО! Это чистилище!!

- Открывается дверь, я вижу яркий свет. Что же это – ад, рай, или что-то совсем непознаваемое? Я готов ко всему, я чист и незапятнан, я принимаю любой расклад событий… ЧТО?? Снова на работу? Нееееееееет….

Продолжение следует...

Шушу и WC

        Я не знаю, как другие кошки, но Шушу очень любит ходить со мной в туалет. Несмотря на то, что весь день до этого она плевать хотела на мою персону: грела пузо на батарее, спала на сердечке, прикидывалась трупом, прикидывалась барышней с тоскою глядя в окно, стоит вектору моего телодвижения и намерения выступить в сторону мест раздумий и покоя, она тут же мчится мне вслед. Если я успеваю забаррикадироваться, то в ответ слышу истошные крики и вижу мохнатые лапы в щели под дверью. Иногда ей удается уцепиться за мой носок и вытащить его наружу. Тогда я скармливаю ей второй. Мне кажется, это весело. Иногда мне хочется захватить с собой коробку с носками и проверить, скоро ли ей это дело надоест, или же она думает, что роет лаз, а носками утрамбована эта таинственная комната.

Об идеальном мужчине

            Перед всякой моей заграничной поездкой мама меня настраивает, прививает феритейл, так сказать, убеждает, что именно теперь я и встречу своего идеально принца и привезу его домой, в Россию, или навсегда останусь там, в сказочной забугорной Лапландии. Наверное, как всякий человек, рожденный в СССР, мама оптимистично полагает, что сказка есть, и она мерцает огнями, она прекрасна, она манит, и она точно не в России... Ну, или прынцы в России не живут, сложно понять, каковы исходники.

Золотая осень 2014: Спб, Утро/Ночь

        Есть города, к которым моя душа прилипает навеки-вечные, цепляется за старинные колокольни, хватается за кованные ворота и не хочет покидать брусчатку узких улочек. Но есть такие города, с которыми я не уживаюсь. Мы как сварливая парочка: перемирия хватает дня на три, потом нужно хватать чемоданы, хлопать дверью и бежать. Мой личный лимит на Питер 3-4 дня, потом я начинаю скучать по Москве. Но и в Москве у меня есть потребность раз в год окунуться в Питер.

Плох тот читатель, который не мечтал бы стать писателем: Раунд 1

 Предисловие.

Раз в жизни у каждого хорошего человека появляется Кэп.

Кэп, это, своего рода, Тайлер Дёрден, но без демонического налета и губительных последствий, хотя об этом еще рано говорить). В продолжение моих слов честно украденная на просторах паутины цитата: "Дерден вихрем проносится по герметично запакованной, опрятной жизни главного героя как тонизирующий, подрывной элемент, восстающий против сфабрикованности и посредственности современного быта".  Если убрать из нее весь драматизм, то получится Кэп.

И не спрашивайте, почему Кэп, первую женщину-братана не могут звать мирским именем. Кроме того, у меня очень мало друзей, которых я зову по имени, во всяком случае, по обычному имени. У меня есть Зая, Лил, Барашка, Лелик, Джеки, Дженнифер и тп... И, конечно, у меня есть Бро ( ну это так, к слову, иногда хочется чаще вспоминать Бро).

Так вот, мы с Кэпом часто страдаем множественными последствиями нашего воспаленного воображения. Одно из них сегодня выйдет наружу и покинет наш маленький братанский мирок. Приводя в исполнение тематически обозначенную расхожую фразу, мы решили потренироваться в писательском ремесле и сойтись в эпистолярной битве.

Последствия

2 рассказа, ессе, письма.
Авторство не указано.
У нас разные темы, которые могут повториться, пройдя круг.
Конструктивная критика приветствуется.

Раунд 1

Самое трудное решение...

            Вообще, у меня мало трудных решений в жизни. То ли мне так везет и не приходится делать сложный выбор, то ли я просто слишком поверхностная и полагаюсь на волю случая, но я легко принимаю решения. Чаще всего я просто бездумно выбираю первый попавшийся вариант и разрешаю себе не расстраиваться, если он окажется ошибочным. Потому что я Весы, и если я начну раздумывать и взвешивать, то пиши пропало. Однако я очень не люблю расстраивать людей, и при этом очень люблю себя. Обычно одно другому не мешает, но вот однажды мне пришлось сделать выбор – и это было очень трудное решение.

             В студенчестве мы с подругой пришли в гости к знакомым мальчикам смотреть Симпсонов, и уж не знаю, как так вышло, но через три часа самый скромный из мальчиков сказал, что любит меня и хочет на мне жениться. Понимаете, этот мальчик просидел все двадцать серий про желтых человечков молча в уголке, я его вообще не видела. И вдруг на мое замечание о том, что Барт - левша, скромный мальчик Слава поворачивается ко мне, смотрит своими ясными глазами прямо в душу и говорит - "А я тоже левша". После этого мы пошли пить чай на балконе, он сказал, что я - идеальная женщина и скорее бы мы поженились уже. Ну как тут отказать? И как-то вот так мы начали встречаться.

            Целую неделю мы гуляли вместе и он даже иногда держал меня за руку, а у меня в голове постоянно была мысль: «Как я в это ввязалась, почему он такой милый и как мне теперь с ним расстаться?». Представляла себе, как я ему отказываю, а он смотрит на меня своими ясными глазами, как щеночек. Щеночек-левша. Он же разочаруется в женщинах, во всем мире и вообще пропадет. Всю неделю страдала и наконец очень официально, как работодатель неподходящему кандидату на должность, сказала ему: «Слава, ты очень хороший, но мы друг другу не подходим», на что Слава посмотрел на меня сами-знаете-какими-глазами и сказал ужасную вещь – "Дай мне еще неделю".

И всю неделю он был идеальным принцем, разве что на коне за мной не приезжал и не спасал из башни. Приносил конфеты и цветы. А я все равно понимала, что придет четверг и придется отказать ему и заранее чувствовала себя ужасной стервой, ходила с унылым лицом и уныло держала его за руку, уныло принимала цветы и уныло поедала подаренные конфеты. И вот четверг пришел, пришел милый Слава с сияющим лицом – ведь он сделал все правильно, я должна оценить! А я ему говорю – "Нет, Слава, не убедил. Извини. Дело не в тебе, дело во мне. Давай будем просто друзьями". То есть озвучиваю ему самое трудное решение в моей жизни, и мне так тяжело, так тяжело.

А он говорит – "Окей, тогда пойдем в кино на полнометражку Симпсонов. С тебя пиво и билеты".

И мне сразу так легко стало. Но вот себе билет мог и сам купить, кстати.

О страхе...

             Парализующий страх  и я испытала, наверное, раз в жизни, когда увидела своего брата в кабине скорой помощи с перебинтованным лицом. Это были те самые 5 секунд, которые шарахнули меня на землю, включили неведомые доселе эмоции и выключили мозг. Потом я проревелась, и все встало на круги своя. Те же панические 5 секунд сопровождали мой предпоследний перелет: мы падали, люди кричали, я вжалась в кресло, хотела сползти вниз, свернуться в клубок и ждать окончания полета, каким бы образом он не закончился. Вряд ли  эти эмоции могут претендовать на подробный описательный момент, так как эти случаи единичны   и связаны скорее с чем-то неизвестным, чем пугающим. А вот что заставляет мое сердце колотиться раз от разу, так это пауки и ночь. Вместе они встречаются редко, в основном в старом деревенском туалете с видом на лес у бабушки в деревне, и т.к. я знаю эту локацию, то подобной встречи стараюсь избегать. Мой панический страх перед существами, у которых более четырех лап, настолько непреодолим, что даже плодить их в слове я не имею ни желания, ни возможности. Остается Ночь. И улица. И фонарь. У Блока все гораздо поэтичнее, чем в жизни: чаще всего и фонарь не помогает. Не помогает даже защищенность стенами теплого уютного дома, потому что боюсь я ночи, обитающей за окном. Редко вы встретите меня в образе тоскующей нимфы, накинувшей на плечи шаль и томно глядящей в темноту на улице, если только я не нахожусь на 15 этаже укрепленных замковых стен. В доме родителей единственное окошко моей комнаты выходило во внутренний двор, населенный неведомыми чудищами и нечистью, от которых меня укрывала прозрачная органза и звук радиоприемника. Сейчас я живу на 11 этаже и засыпаю в тишине с открытым балконом, меня защищает Шушу и 10 этажей ниже. Именно поэтому я спокойнее сплю не в сельском домике с видом на озеро, откуда могут сквозь чернь ночи прорваться русалки, водяные, а то и Кракен всепоглощающий, а в городе, где миллионы огней плетут защитную сеть, охраняя мой покой и красоту.  

         Из детства я помню очень мало и фрагментарно и если бы я писала книгу, то для первого тома, как у Горького, я наскребла бы лишь на небольшой рассказ. Но тот самый случай, который породил мою фобию, я помню. У мамы с папой были лихие 90-е и в тот вечер они пребывали на каком-то торжестве, прихватив моего малолетнего брата. Я осталась дома, потому что мне было 6 лет и я была достаточно взрослой, чтобы оставаться одной. Наверное, была осень. Я оторвалась от просмотра телевизора, когда услышала стук в окно. Надо сказать, что обитали мы в приличной двушке военного городка, окна квартиры располагались вдоль всей левой половины двух этажного дома и заходили за угол. На стук я ринулась к тому самому угловому окну. Вгляделась в ночь и, естественно, ничего и никого там не обнаружила, но в этот момент позвонили в дверь. У мамы с папой были ключи, для гостевых визитов поздний час, но я была бойкой и еще лишенной того самого страха, поэтому найдя в глазке пустой подъезд, я кинулась третьему окну, где послышался стук. Детская упётрость работала против меня, и я носилась по квартире от окна к окну и от окна к двери в надежде поймать шалунов и убедиться, что это всего лишь мальчишки играются. Но ни разу за весь вечер я не была столь стремительна, чтобы кого-то застать или в окне, или в дверном глазке. С тех пор за моим ночным окном живут страшные монстры, которых я стараюсь не беспокоить и поэтому никогда не выглядываю на улицу через окно ночью. Хотя я точно знаю, что это были мальчишки.

Постподростковость

Если честно, в этом посте очень мало моего! Ниже приведен фрагмент из журнала Афиша, в частности, из статьи о трендах 2014 года. Тематика всеобъемлющая, я бы сказала, что это список 50 trends of lifestyle 2014. В последнее время Афиша переживает какое-то перерождение: каждый раз я цепляюсь глазами за их  заголовок и зависаю минут на 20. После опубликованного списка 100 лучших романов 20 века, на моей полке с выходных ждут очереди 6 романов из списка (и об этом отдельно тоже хочется написать).

Что же касается той темы, ради которой заведен пост, то могу лишь сказать, что эта тема отрывочно и фрагментарно бродила у меня в голове и в наших с мамой разговорах. Она отнюдь не нова, но в той "беседе", которую привела Афиша, эта тема обсуждается очень ненавязчиво, открыто и без привнесения излишней научной подоплеки.

Честно признаться, тот факт, что к своим "почти тридцати" я все еще не определилась, чем хочу заниматься в жизни, очень беспокоил не только меня, но и жизнь-мне-давших...Но теперь понимаю, что мое поведение слишком поспешно считать девиантным, я скорее в тренде)))

Надеюсь, вам тоже понравится эта небольшая беседа и заставит о чем-то задуматься.

P.S. Публикую, и ухожу на ЧАС ЗЕМЛИ....все так делают в 2014 году)))

Постподростковость

Новая стадия во взрослении

Главная героиня сериала Girls находится как раз в стадии постподростковости

Фотография: Сериал Girls

Сто лет назад американские ученые объяснили миру, что есть подростки — люди с 13 до 18 лет, которые уже не дети, но еще не взрослые. Сегодня они говорят, что и с 20 до 30 человек все еще не готов взрослеть — и что для 20-летних нужно придумывать новую терминологию.

Робин Маранц Хениг, журналист The New York Times: «Молодые люди не заводят долгих любовных отношений и постоянных жилищ, после учебы отправляются путешествовать, избегают обязательств, живут за счет временных под­работок. Социологи обычно выделяют пять основных свидетельств перехода во взрослое состояние: получение профессионального образования, финан­совая независимость, отселение от родителей, замужество и рождение детей. В 1960-х в США к тридцати годам все пять пунктов проходили 77% женщин и 65% мужчин. В 2000-е — меньше 50% женщин и треть мужчин. Совер­шенно очевидно, что «взрослыми» современные молодые становятся позже, чем в любую из прежних эпох». (из статьи «What Is It About 20-Somethings?» в The New York Times Magazine)

Роман Мазуренко, Людмила Петрановская и другие о новом этапе взросления

Слева направо: редактор The Moscow Times Зик Пфайфер, основатель Stampsy Роман Мазуренко, редактор W-O-S Илья Иноземцев, психолог Людмила Петранов­ская, журналист Ася Чачко

Фотография: Ольга Алексеенко

Людмила Петрановская, психолог: Это явление не вчера началось. Есть такое выражение: «Юношу изобрели одновременно с паровой машиной». Так и есть. Понятие «переходный возраст» появилось с началом научно-технической революции. В русском языке слово «подросток» появилось, когда Достоевский написал роман. В традиционном обществе был четкий переход между детством и взрослостью. В архаичных обществах был обряд инициации. И дальше твой жизненный путь понятен: берешь копье и бежишь за мамонтом. Позже, если ты ремесленник — наследуешь отцовское право; если более состоятельный класс: старший сын — лендлорд, второй — в армию, третий — в священники, и только четвертому, может быть, разрешат стать юристом. Никогда не стояла задача поиска себя. А потом началась научно-техническая революция, о которой сейчас уже говорят, что это не революция, а взрыв. И общество стало меняться с такой скоростью и становиться таким подвижным, текучим и многовариантным, что появился переходный возраст. Это возраст, когда ты с точки зрения природы уже половозрелая особь и, в общем, ничто тебе не мешает идти строгать детей, а с точки зрения общества ты теперь не пойми кто и не пришей кобыле хвост. Сегодня мы видим, как это все удлиняется. Если раньше был период в несколько лет, то сегодня момент совершеннолетия отъезжает все дальше. Когда-то это было в 16 лет, потом 18, 21, сейчас некоторые страны обсуждают 23 года.

Роман Мазуренко, основатель блог-платформы Stampsy.com: Когда появились подростки, возникла и поп-культура, которая начала забирать все их карманные деньги. Это же поствоенная история. Появилось первое в истории поколение людей с карманными деньгами, свободным временем и без обязательств. И тогда появился рок-н-ролл, который занимал их время, и «Макдоналдс», который забирал карманные деньги. Дальше эти развлечения начали дробиться — появились музыкальные фестивали, каналы, MTV. И дробление происходит все дальше, сейчас вот сериалы и игры. Новые лекарства от скуки. Возникло первое поколение детей, чьи родители никогда не работали в офисе, занимались всю жизнь фрилансом, программировали удаленно, занимались дизайном, преподавали йогу или еще что-нибудь. Дети таких людей с первых дней своей жизни считают, что так и должно быть. И если раньше, в 60–70-х годах, мечтой любого подростка была работа на крупную классную компанию вроде IBM, то сейчас пытаться убедить подростка, что работать на IBM круто, — это безумие. Уже и работа в модной компании Google или Facebook не особенно привлекательна для молодых. С развитием технологий и распространением информации уровень амбиций очень повысился за счет доступа к информации. Хочется все делать самому. Но компетенция очень низкая. И поэтому многие подростки продлевают себе период взросления до 30 лет — при низком уровне компетенции, нужны эти плюс десять лет, чтобы много чему научиться. Ты должен путем проб и ошибок перепробовать абсолютно все, фейлиться и терпеть неудачи, чтобы к 30 понять какой-то принцип, который ты потом сможешь применять и в карьере, и в семье, и в дружбе, и еще где-то. Я смотрю, как развиваются мои друзья, и понимаю, что если раньше было важно образование, то сейчас важны принципы, которыми ты оперируешь. К примеру, у меня ушло десять лет — с 20 до 30, чтобы понять, что я хорош в построении сообществ, сначала офлайн, а теперь онлайн. Мог бы я научиться в каком-нибудь университете построению сообществ? Нет. Там даже не понимают, что это такое.

Зик Пфайфер, редактор The Moscow Times: И я, и все мои друзья в Америке после университета были волонтерами, путешествовали и хватались за всякую несерьезную работу. Для молодых американцев это норма, мы уверены, что так и должно быть. Но например, мой папа считает, что это бред. Ему 67. Недавно он мне написал, что мой племянник, которому 18 лет и который учится на втором курсе в университете, попросил одолжить ему денег на учебу и на жизнь. И папа ответил, что он, конечно, одолжит ему, но что тот должен уже всерьез подумать о своем будущем и что хватит просто бессмысленно тусоваться, пора уже решать, что он будет делать в жизни, и начать это делать.

Илья Иноземцев, редактор портала W-O-S: Среди моих знакомых есть те, кому 25–26 лет, и они уже успели родить ребенка, завести собаку и сделать карьеру. А есть знакомый, которому жена сказала: «Выбирай — или семейная жизнь, или приставка». И он сказал: «Я выбираю приставку».

Фотография: Ольга Алексеенко

Петрановская: Чем благополучнее жизнь, сильнее влияние научно-технического прогресса, выше уровень образования, тем дольше период взросления. Понятно, что если ты воюешь за чашку риса, то кто тебе позволит 10 лет болтаться и в приставку играть? Но тут много еще разных факторов. Частично общество и само не очень заинтересовано в том, чтобы все эти люди встали к станку. Производительность труда в развитом мире очень выросла, работы для всех не хватает.

Пфайфер: Когда я приехал в 2007 году в Россию, чувствовалось очень сильное социальное давление на девушек, что им нужно выйти замуж рано и скорее родить ребенка. Многим тут казалось, что в 26 жениться — уже поздно. А сейчас я ничего подобного не слышу.

Петрановская: Кстати, позднее взросление не так уж и ново. У тех же греков зрелость считалась с 40 лет. Акме начиналось в 40 лет. До этого ты был салага и юноша. Опять-таки для высокоразвитого общества с большой продолжи­тельностью жизни, высокой ценностью культуры и образования — это ­типично.

Мазуренко: Мне очень нравится то, что вы говорите. Мне кажется, что в таких обществах появляется запрос на счастье. Ты хочешь не просто прожить свою жизнь, ты хочешь прожить ее счастливо. И ты начинаешь больше думать, с кем и где ты будешь ее проводить, и будут ли у тебя дети. Роль государства сейчас ­теряется. Почему я должен жить там, где я сейчас живу? Я могу жить в любом месте. Да, и почему я должен за кого-то воевать? Это глупости просто.

Пфайфер: Про государство, которое играет все меньшую роль, — правда.

Мазуренко: Патриотизм — это инструмент оболванивания, как и религия. Это рычаги управления, которые есть у государства. Сегодня я заказываю жилье через Airbnb, государство в этом не участвует. Образование получаю через Coursera. Валюта — появляются биткоины, и государство этим очень напугано и всячески ставит палки в колеса.

Петрановская: Мы видим ситуацию, которой не было никогда в истории. Чтобы юноша был компетентнее, чем зрелый муж, — такое было невозможно. Если бы вы сказали об этом любому взрослому человеку из традиционного общества, он бы ответил — вы что, с ума сошли? Не может быть вообще ничего, что он знает, а я не знаю. А сейчас я всегда говорю, что лучший девайс — это ребенок-подросток под рукой. А иначе с телефоном не разобраться и интернет не включить.

Иноземцев: Мой двоюродный младший брат будет наверняка через 10–20 лет гораздо прошареннее меня во многих вещах.

Пфайфер: И компании, и общество уже сами без государства строят новые институты для людей этого возраста. Появляются стажировки, все больше фриланса — все это помогает людям жить в 25 лет.

Фотография: Ольга Алексеенко

Иноземцев: Сериал «Девчонки» о том, что ты можешь не взрослеть и у тебя будет веселая жизнь, куча впечатлений, и про тебя снимут фильм.

Петрановская: Действительно, совершенно непонятно, зачем сегодня взрослеть. Раньше дети были поражены в правах. Они могли рассчитывать на то, что их кормят и защищают, но при этом им это было нельзя, и то нельзя, розгами били, и вообще была куча минусов в их детском положении, но были и плюсы, и как-то все это уравновешивалось. Сейчас по большому счету что происходит?

Мазуренко: Все наоборот!

Петрановская: Когда человек взрослеет — минусов прибавляется, а плюсов не очень. Подростки в этом смысле вообще в странной ситуации. Взрослые на одном выдохе им говорят: «Мал еще, чтобы с матерью так разговаривать, большой лоб, мог бы и сам что-то сделать». И в ответ они слышат: «Не лезьте в мою жизнь и дайте денег на кино» — тоже на одном выдохе.

Мазуренко: Двойные стандарты получаются.

Петрановская: Но я бы так легко не говорила об инфантилизации общества. В Турции, когда умер мальчик, пострадавший во время протестов, во всех городах на площади вышли тысячи школьников. Их никто не звал, никто ничего не говорил, но им не все равно. Взрослые в такой ситуации часто говорят: «Ой, какой ужас, власти сволочи, но мы не можем ничего поделать». А дети знают, что делать. И черт его разберешь, кто из нас сознательнее.

Мазуренко: Раньше взрослые диктовали детям, что делать, а теперь юноши и девушки через поп-культуру диктуют всему миру, как надо одеваться, какую музыку слушать. Мне вообще не нравится слово «старость». Нет старости, есть зрелость. В 50 у тебя такой же выбор, как и в 20, — либо расти и развиваться дальше, познавать мир, быть любопытным, либо закрыться и превратиться в старика.

Пфайфер: Мне кажется, медленное взросление связано еще с тем, что люди живут дольше. Это естественное следствие. Если ты живешь до 90 лет, понятно, что жизненные этапы будут растягиваться, либо будут появляться новые.

Петрановская: Конечно, многие говорят, что молодые не готовы принимать серьезные решения. Но дело в том, что цена решения сегодня снижается. Все меньше каких-то необратимых решений. Старшее поколение говорит — учись, а то потом вся жизнь для тебя будет закрыта. Какое там закрыта? Не учился тогда — можно выучиться потом. И цена решения перестает быть фатальной.

Пфайфер: Мне кажется, это положение современных двадцатилетних можно описать как состояние героев мультика «Хитрый койот и Дорожный бегун» — койот гонится за птичкой и не замечает, как оказывается над пропастью, — он думает, что все еще бежит, а на самом деле он уже падает. Так и людям в 25 лет кажется, что они бегут и все круто, но как только они задумываются о том, что они будут делать в жизни дальше, то становится немножко страшно. И в этот ­момент они и начинают действовать.

Мазуренко: По-моему, еще никогда в мире не было так интересно жить, как сейчас. К жизни только с юмором можно относиться, потому что эти сто лет, которые нам отведены, — это очень мало времени.

Петрановская: Понятно, что у любой медали есть две стороны. С одной стороны, снижается стресс, оттого что снижается цена ошибки. Но с другой стороны, повышается стресс за счет того, что больше выбора. Дети, конечно, адаптируются. А как мы к этому относимся — в каком-то смысле все равно, потому что нас не спрашивают. Жизнь меняется и меняется. Меня бы интересовал, скорее, вопрос не про то, как они делают карьеру и прочее. Меня беспокоит, не произойдет ли в этом очень комфортном мире, действительно интересном и очень безопасном, мягком, поддерживающем, превращение людей в таких элоев из Герберта Уэллса, вечных полудетей, неспособных сделать моральный выбор в сложной ситуации. Распознать зло и ответить на него. Неспособных к самопожертвованию. Риск, мне кажется, в этом. А не в том, что они, там, в офис не идут в 30 лет или женятся позже.

Читаем фильмы, смотрим книги!

"Да, часто я вынужден вспоминать ее, и в одном из бессчетных своих карманов я носил ее историю - чтобы пересказать. Это одна из небольшого множества историй, которые я ношу с собой, и каждая сама по себе исключительна. каждая - попытка, да еще какая попытка - доказать мне, что вы и ваше человеческое существование чего-то стоите. 

Вот эта история. Одна из горсти.

Книжная воришка.

Если есть настроение, пошли со мной. Я расскажу вам ее." (с)

           Так уж вышло, что каждый год я открываю для себя нового автора... Не то, чтобы остальные не по душе, но этот один полностью захватывает, я стараюсь прочесть несколько его книг, но влюбляюсь чаще всего в первое произведение, которое меня с этим автором и познакомило....
          Так было когда-то с Майклом Гейлом и "Моей легендарной девушкой", и с Бернхардом Шлинком, чей сборник рассказов "Другой мужчина" я перечитала раза два, и с Артуро Перес-Реверте, чью "Фламандскую доску" люблю больше всех его произведений... В прошлом году таким открытием стал молодой австралийский писатель, поразивший меня не столько своими историями, сколько великолепным классическим слогом....

       Зусак заразил меня и своими ни на что не похожими аллегориями и метафорами, и Германией в целом. Может быть поэтому я смогла насладиться поездкой в Мюнхен, ведь действие романа происходит в небольшом городке рядом с Мюнхеном во время Второй мировой войны... Когда друзья предложили новогоднее путешествие в Германию, я и не думала, что к Новому году буду рваться туда тем сильней, чем ближе к концу подходил роман "Книжный вор". Кстати, до фото из нашего замечательного путешествия у меня в скором времени тоже руки дойдут и я расскажу, что мы там видели...

        А пока немного о фантазерстве...
Не знаю, как у вас, но у меня во время чтения поистине захватывающей книги в голове сразу начинает идти увлекательное кино: я представляю себе детали образа героев, место, где разворачиваются события и т.п. Естественно, все в точности повторилось при чтении романа Маркуса Зусака, и т.к. декабрь выдался напряженный, чтение растянулось, и я почти месяц жила с Лизель и Руди, Гансом и Розой Хуберман в одном мире.
              По возвращении из Германии с волнением обнаружила, что "Книжный вор" уже выходит на широкий экран с названием "Воровка книг" (в русском прокате). Перед просмотром пыталась представить, будут ли похожи мои Лизель и Руди на тех, кого представит режиссер, будет ли Химмель-Штрассе такой, как я видела, и главное, будут ли те же эмоции...

"Лизель обратила внимание на странные глаза своего приемного отца. Они были сделаны из доброты и серебра. Будто бы мягкого серебра, расплавленного. Увидев эти глаза, Лизель сразу поняла, что Ганс Хуберман много стоит" (с)

        Первое, что обрадовало, это, конечно, Джефри Раш в роли Ганса Хубермана! после "Лучшего предложения" я в него беззаветно влюблена и в перспективе имею намерение пересмотреть лучшие его фильмы. Юная Софи Нелисс несмотря на возраст, оказалась достаточно сильна как для 11-летней героини, так и для первой любви 13 летней Лизель... Ну и Руди (Нико Лирш) - чудесный и солнечный, признаться, по книге он казался мне превреднейшим созданием...

            В целом, фильм от режиссера нашумевшего сериала "Аббатство Даунтон" получился очень цельным и жизненным, снятым в стиле "Хроник Нарнии": Германия в "Воровке" такая же ненастоящая, как и Великобритания в "Гарри Поттере" или "Хрониках", поэтому сама история маленькой девочки, посреди ада войны увлеченной магией букв, кажется немного сказочной. Если и можно было когда-либо сделать их этого жестокого отрезка истории 20 века сказку, то режиссеру это удалось. Хэппи Энд, конечно, не Голливудский, но история любви, которая, кстати, в книге не так четко читается, у Лизель и Макса получилась замечательная...

    Во время просмотра фильма я то и дело проводила аналогии с книгой, постоянно сравнивала фразы, не находила фрагменты, не соглашалась с уклоном прочтения сюжета и пыталась вывести мнение о фильме отбросив все эти наносные моменты.... Несмотря на то, что сценаристом фильма выступил сам автор, многое в фильме осталось за кадром. Я понимаю, что специфика кино накладывает свои обязательства, она играет с воображением несколько другими инструментами, нежели слово, но когда книга живет в голове, очень сложно поселить там еще и фильм. 

   На примере "Воровки книг" я окончательно поняла, что нельзя, никогда нельзя сравнивать книги и фильмы.  Это разные жанры, разные люди, набор множества различных факторов, это даже ваша любовь больше к фильмам, чем к книгам, и наоборот. В этой связи мне совершенно непонятны фразы, которые сопровождают практически каждую экранизацию "Книга лучше", "Фильм это, конечно, не то", "Режиссер мастерски преобразил книгу" и т.п. Не следует ограничивать себе выбор - наслаждайтесь и тем, и другим, только с разницей во времени))

     Именно поэтому я с нетерпением жду... жду, когда пройдет время, когда немного позабудутся детали фильма "Конец Романа" с Райфом Файнсом и Джулианной Мур, и я доберусь до этого произведения, и снова в голове пойдет мое кино))) 

И напоследок, как водится, моя любимая цитата из книги:

"Жечь.

Немцы любили что-нибудь жечь. Лавки, синагоги, Рейхстаги, дома, личные вещи, умерщвленных людей и, само собой, книги. Хороший костер из книг всегда был им по душе..."(с)

PS Еще немного из отсмотренного: "47 ронинов" - прекрасный видеоряд, красивая история и могучий Кьяну Ривз)